Истории (правдивые и не очень) [стр.15]

VITALY (MAI-208), не, это не про мою маму :))) У нее тряслись бы колени еще при виде такого аттракциона

Правила поведения на танцевальных вечерах

(реальная инструкция советского времени)

1. На танцевальные вечера трудящиеся должны приходить в легкой одежде и обуви.
2. Танцевать в рабочей и спортивной одежде воспрещается. Танцевать в искаженном виде воспрещается.
3. Танцующий должен исполнять танец правильно, четко и одинаково хорошо как правой, так и левой ногой.
4. Женщина имеет право в учтивой форме выразить неудовольствие по поводу несоблюдения мужчиной положенного расстояния в три сантиметра и потребовать объяснения в учтивой форме.
5. Курить и смеяться следует в специально отведенных для этого местах.


ЗЫ чую, одна я эту тему и помню

добавлено спустя 3 минут

все гениальное просто

В конце средних веков в Копенгагенском порту существовал такой закон. Все корабли должны были платить пошлину как процент от стоимости товара. Величину стоимости объявлял сам капитан, никто его не проверял. Но государство имело право купить у него весь товар за ту сумму, что он объявил.

Япония: О собаках с шерстью и без

Религиозным противникам защитников животных и излишнего пафоса рекомендую дальше не читать. Подождите немного, я в другой раз что-нибудь другое, весёлое напишу. Я то вообще белый и пушистый, просто болею я, поэтому зелёный и в пупырях, с кем не бывает. Даже картинок в этот раз не будет.

В Японии достаточно много уличных кошек (а так же гуляющих по улице, но домашних) и вообще нет уличных собак. Ни одной! Потому что любая собака на улице отлавливается государством и отправляется на живодёрню, где ей дается от 2 до 10 дней, в течение которых собаку могут забрать, перед отправлением в газовую камеру. Хорошо быть кошкою, плохо быть собакою. Кошки могут какать и писать на улице, но вы никогда не увидите собачьей какашки на улицах японских городов – все хозяева сразу убирают за своими собаками и даже вытирают им попы салфеткой. Соседская собака научена относить собственные отходы в пакетике в зубах домой. Во многих японских журналах вы наверняка видели целые кошачьи фото-сессии. Фотографии собак встречаются гораздо реже. Причина проста. За 6 лет жизни в Японии я ни разу не видел на улице собаки, гуляющей без поводка. Городские собаки вообще не знают, что такое свободный бег. Кошек же не отлавливают на улицах никогда, кроме после поступления телефонной жалобы от жителя района, после чего кошке даётся ровно один день на живодёрне до газовой камеры. В Японии нет ни одного государственного приюта для бездомных животных.

В японских магазинах домашних животных все звери содержатся только в клетках. Среди жителей городских квартир популярно содержать домашних животных в клетках даже дома. Нормальным считается не только клетка для хомячка, но и когда для 20-сантиметровой собаки покупают 21-сантиметровую клетку, в которой собака проводит всю жизнь! В соседнем со мной доме на подоконнике второго этажа стоит клетка с живым серым зайцем. Каждый вечер я смотрю, как заяц пытается прыгнуть и бьется ушами о верхнюю стенку.

Самое главное умение продавца домашних животных в Японии – следить за модой. Выходит новый фильм про Гарри Поттера, и все магазинчики вокруг становятся полны живых белых сов. Развешена реклама по городу фильма «В поисках Немо» — и клоунские рыбки Немо заполнили все аквариумы на витринах. Обезьяны, игуаны, тануки, змеи – в магазине можно найти абсолютно всех. Модные котята и щенки продаются по цене от 2-4 тысяч долларов за штуку, при таких ценах продажи в магазине редки, и каждое животное должно иметь максимально продажный вид. Нередко в магазинах животным целыми днями не дают воды – нет жидкости, нет мочи, нет запаха. Если непроданный щенок вырастает в магазине, он просто идёт сразу на живодёрню. Так же как и когда меняется мода и очередной хозяин или хозяйка модного зверька обнаруживает всю невозможность содержания в квартире ночного хищника вроде совы, которые массово попадают в те же газовые камеры, как только рекламы очередного фильма сходит с городских стендов. А желающие избежать моральной ответственности за убийство своего животного модные кавайные розовые девчонки с Сибуя просто берут очередную модную маленькую собачку с завитыми косичками и крашеной шерстью на прокат в одном из многих токийских прокатов домашних животных. На прокат выдаются только молодые и модные животные, которые за свою короткую жизнь успевают сменить десятки хозяев на недельку. Собачьи парки развлечений построены по всей Японии, а собачьи парикмахерские готовы перекрасить вашего питомца в любой цвет.

Безусловно, правильное отношение к животным – вопрос исключительно правильного этического образования. После второй мировой войны и до сих пор Япония пытается копировать систему образования с США, и до сих пор местные школьники обязательно разрезают на уроках живых лягушек. А ведь были в Японии времена, когда самурая приговаривали к самоубийству после убийства уличной собаки.

У меня самого никогда не было ни одного домашнего животного. Я просто не думаю, что я достаточно хороший человек, чтобы взять на себя такую ответственность. Чем тискать собаку в клетке, мне приятнее и значительно интересней найти волчий след у лесной тропинки. Американские борцы за права животных в Японии, которым я переводил немного денег, написали недавно письмо, как им важно, что им помогает кто-то из Японии, что значит, что их борьба за обучения японского общества этике обращения с животными не проходит зря, и люди и в самой Японии перестают закрывать на эту проблему глаза. Ха! Меня опять приняли за японца…

Недалеко от Киото, на горе Койя, находится самое известное буддийское кладбище в Японии. Считается, что именно в этом месте произойдет второе пришествие Будды, и многие японские богачи готовы отдать всё своё наследство, только чтобы не пропустить это событие самим (и не поделиться этой честью со своими наследниками). Быть похороненным на горе Койя – это даже престижнее, чем мавзолей и кремлевская стена. Самые крупные и богатые японские компании выкупили кусочки земли на кладбище для установки корпоративных могил – хорошее преимущество пожизненной работы в компании, отдавая ей всё свое время, это оказаться с теми же людьми потом и в одной могиле, выполненной, естественно, в виде корпоративного символа. Производители кофейных баночек отдыхают в мраморной кофейной чашке, а производители яда для насекомых построили две могилы: одну для себя и одну – для душ всех убиенных тараканов.

Работал в стройотряде. Ремонтировали остекление тепличного комбината. Во время работы наверху надо было перешагнуть и развернуться. Я одной ногой опёрся на "шпрос". Это такая стропильная нога из стали или алюминия, в неё и крепятся стёкла одной стороной.
Этот "шпрос" оказался слабо закреплён и я вместе с инструментом, удлинителем, а также деталями конструкции провалился через стеклянную крышу. Упал на грядку. Лежу. Пришёл в себя. Начал подыматься, смотрю - вокруг меня вся грядка "утыкана" вертикально стоящими большими осколками стёкол. И всё "мимо" меня! :[[

Подошёл ко мне инженер по ТБ и вместо сочувствия говорит: "Сегодня на комсомольском собрании выступишь и скажешь, что не порезался, т.к. работал в тужурке." ( А я всегда работаю в футболках или куртках, чтобы потное тело не "собирало" грязь и пыль. )

добавлено спустя 24 минут

Раз уж стал вспоминать ЖУТЬ всякую, вот ещё одна. Это правда.
На дороге между Голицыно и Звенигородом есть пл.Школьная, кажется. Там недалеко кладбище старое. У знакомого умер тесть. Родственникам копать нельзя. Я поехал. Один.
Кладбище заросшее, много огромных старых деревьев. Одно росло и внутри ограды "нашей" могилы. Пришлось копать между ним и памятником с бетонным цветником, которые принадлежали ещё какой-то родне на этом участке. Земля мягкая, копается легко. Я знаю, что рядом покойник в гробу, копаю осторожно, чтобы не "разбудить". Мой рост 182. И вот когда я "скрылся" в яме с головкой, склон под памятником рядом стал осыпаться немного. Я один был. Вылазить очень неловко с такой глубины. Вылез. У меня был канат на случай вылезать из очень глубокой ямы. Я им обвязал памятник и бетонный цветник и привязал концы к столбам ограды. И хорошо, что так сделал. Когда снова стал копать, весь склон сполз. Меня почти до промежности "присыпало". А цветник и памятник повисли на канате и не придавили меня. Гроб с "соседом" открылся наполовину. Зелёненький такой... Но я старался в его сторону не смотреть. Смеркалось...
Я стал потихоньку выкапываться. Потом выбрасывать осыпавшуюся землю на верх. Потом понял, что уже весьма глубоко, а земли вокруг могилы так много, что сам я на верх не выберусь, канат-то "занят". Смеркалось...
Уже стало совсем сумрачно. Поднялся ветер. Бетонный цветник с памятником тихонько раскачивались над головой. Оградка поскрипывала, но стояла. Серёга всё не шёл. Я попытался выбраться встав на конец черенка - не получается... Совсем стемнело. Ветер стих. Пошёл моросящий дождик. Струйки воды, стекая по склону, стали обмывать крышку и стенку гроба. В голову полезли ненужные мысли...
Я стал рыть руками небольшие ямки-ступени в двух смежных угловых стенах. Потом по ним вылез. Вынул лопату. А тут и Серёга пришёл. Оказывается, что ещё совсем не поздно было. Просто пасмурно и темновато из-за густых крон деревьев.
___Потом, позже, мне рассказывали, что участники похорон как-то странно всё время заглядывали в могилу и молча переглядываясь, показывали друг другу мои ямки-ступени в стенах могилы. Они же не знали, что это просто я так вылазил. Они думали что-то другое...

К рассказу про кладбище добавлю, что мне там не было страшно. Всё-таки - взрослый человек. Настоящий страх я испытал в юности.
Нам дали задание в школе на НВП нарисовать план города. Я решил зарисовать центр откуда-нибудь сверху. А затем всё перемерить шагами для точности пропорций. Ранее я видел, как бойко немолодая крановщица лазила по своему башенному крану, даже по стреле, когда там что-то застревало. Вот и решил в выходной день туда слазить и сверху всё зарисовать. Охраны на стройках тогда не было. Или она всё время спала.
Кран стоял у самой большой высотки в Воскресенске - будущем здании горкома(райкома) партии и администрации района. Я полез. Лестница находилась внутри каркаса, поэтому лезть было не страшно. Страшно становилось, когда приходилось делать переходы на промежуточных площадках. Они, оказывается - не огорожены. Я добрался до кабины. Она была заперта. На маленькой площадке возле неё я попытался развернуться. И вот тут... Я почувствовал, что кран во всю свою высоту качается. Причём амплитуда его покачивания, в зависимости от порывов ветра, достигала метра..полутора! Чувствую..а я уже и руки от лестницы оторвать не могу, не то что - развернуься и что-то там рисовать... :sry
В общем, как слезал - уже не помню. Знаю, только, что больше никогда на краны не лазил.
А в тот раз, когда спустился, пробрался в сам строящийся дом, поднялся наверх. А уже оттуда нарисовал план города.

Эта забавнейшая история приключилась со мной много лет назад, когда я работал водителем-дальнобойщиком в одной уважаемой конторе, всю историю своего недолгого существования занимавшейся перевозкой больших грузов.

Была рождественская ночь. В безоблачном черном небе стояла полная луна, тысячи ярких звезд перемигивались в недосягаемой вышине россыпью прекрасных чистых алмазов. Я отчаянно крутил баранку, стараясь удержать тяжелый фургон с прицепом, доверху груженный свежими, ароматными мандаринами, на скользком полотне Выборгского шоссе. Впереди призрачным маревом сияли огни Санкт-Петербурга.

-Ты бы побыстрее, Костя, - сказал мой напарник Толик, поминутно поглядывая на часы. -Полночь скоро, меня дети ждут.

-Ага, -отозвался я, запихивая в рот позаимствованный из кузова, источающий липкий сок и неподражаемый запах мандарин, и еще крепче вцепился в руль. Разгонять многотонный фургон на покрытой толстой ледяной коркой, точно каток, трассе было бы чистой воды смертоубийством.

Вдалеке показался несущийся нам навстречу плюгавенький "Жигуленок". Помигал фарами, погудел: с Рождеством, значит, братцы. "Угу, и тебе того же", -подумал я, просигналив в ответ. По обочине ковыляет старенькая бабуська, прет на худеньком плече облезлую елку, что твой Дед Мороз. Куда ж ты, бабка, вылезла-то, на ночь глядя? Тебе бы дома сидеть, в телевизор уставимшись, да внуков на коленях качать...

-Костя, быстрее, -не унимается Толик. -Давай я за руль сяду.

"Ну уж фиг тебе с маслом", -думаю я. Глянул в зеркальце -дорога свободная. Включаю четвертую передачу, плавно нажимаю на педаль газа.

Взревел двигатель, машина рванула вперед, стрелка спидометра поднимается все выше и выше. Это ничего.

Только бы не занесло. Хватаюсь за руль что есть сил, чуть нагибаюсь вперед... -О-о-ой, мо-о-ороз, мо-о-роз, не мо-о-розь меня-а!!! - слабо доносится откуда-то издалека. -Не мо-о-орозь меня-а, мо-о-его коня!!!

Не отзвенела еще последняя высокая нота этой душещипательной песни, исполненной сильно нетрезвым мужицким голосом, как прямо по курсу, пыхтя и дребезжа на колдобинах, с проселка вырулил на шоссе древний и оттого полудохлый подъемный кран "Ивановец", чихнул и благополучно заглох. Водитель встречных "Жигулей", видимо работавший раньше на "Ленфильме" каскадером, бросил машину влево, взметая тучи снега, взлетел на растущий на обочине сугроб и тихо перевернулся. "Правильно, третий -лишний", -подумал я, до упора втапливая в пол педаль тормоза. Бабка, вскрикнув, перекрестилась елкой и нырнула в снег. Следом туда же отправился аккуратно снесенный мною с шоссе "Ивановец". Полетело разбитое стекло, исполосовав от уха до уха мою счастливую физиономию. На улицу я выскочил, безотчетно сжимая в руках вывернутый из рассыпавшейся стойки погнутый руль.

Водитель крана, сильно выпивший небритый мужик в треухе и телогрейке, смертельно пахнущий самогоном и луком, оказался жив и здоров. Если не принимать во внимание появившийся под его левым глазом после встречи со мною здоровенный лилово-синий фингал. "Жигуленок" отделался легким испугом.

Мне повезло гораздо меньше: несколько сильных ушибов, головная боль, с распоротой физиономии медленно капает на рубашку кровь. Кто-то вызвал ГАИ, кто-то -неотложку... Милиция, как потом выяснилось, приехала уже под утро, зато "скорая" показалась уже через два часа. Едва рядом с местом, где разыгралась трагедия, остановился красно-белый "Рафик", на улицу выскочили двое в стельку пьяных санитаров.

-Где врач? -спросил я, отчетливо понимая, что с этими двумя, нежно обнимающими друг друга, дабы не упасть, вести разговоры решительно бесполезно.

-Дык, где все, -ответил один из санитаров.

-Пьет-с, -пояснил второй.

-Поедешь с нами в больницу, там и будет тебе врач, - добавил первый.

-Никуда я с вами не поеду, -попытался возражать я. - рождественская ночь, меня дома ждут!

-Поедешь-поедешь... -ласково пообещал первый санитар, осторожно укладывая меня мимо носилок.

-Подождут, никуда не денутся, -вставил свое веское слово второй.

Едва я оказался в холодных и мрачных, точно склеп, недрах "скорой", от нервного потрясения или, может быть, от потери крови, я отключился. О том, что происходило дальше, по крайней мере до того счастливого момента, пока я не очнулся, могу лишь смутно догадываться.

...В дежурной городской больнице Санкт-Петербурга раздался телефонный звонок. Подвыпивший диспетчер, отправив погулять удобно устроившуюся на его коленях медсестричку, придвинул к себе журнал, надел очки и снял трубку.

-Алло?

-Это тринадцатая бригада, -ответил ему голос одного из санитаров "неотложки", везущей мое бренное тело по направлению к городу. -Серьезная авария на пятнадцатом километре Выборгского шоссе. Через двадцать минут доставим к вам водителя.

-Водитель погиб? -поинтересовался диспетчер, тщетно пытаясь побороть пьяную икоту, мешающую ему делать соответствующие пометки в журнале.

-А? -переспросил не расслышавший толком санитар. "Да" -услышал в трубке диспетчер.

-Спасибо, -сказал он и оборвал связь. "Водитель скончался от полученных телесных повреждений на месте происшествия", -вывел нетвердой рукой на пожелтевшей странице и, захлопнув журнал, снял трубку внутреннего селектора.

-Морг? С Рождеством!... Ага, спасибо... Сейчас вам тринадцатая машина труп доставит, после аварии, принимайте. Да, я предупрежу в приемном покое. Всего доброго...

Очнулся я через три часа. Холодно. Темно. Приподнялся на локте, огляделся. Лежу на какой-то жесткой полке, с погнутым рулем под мышкой. Рядом дамочка отдыхает, не шевелится и вроде как не дышит. Потрогал аккуратненько - и впрямь холодная. Справа мужик, синенький такой, лохматый, с татуировкой на руке

-"Вася" написано. Тоже холодный. Ну, думаю, попал я в переплет. Встал, запахнулся в то, что на мне было, руль покрепче к ребрам прижал и выбрался в коридор. Темно. Холодно. Вдалеке, под лампой, за невысоким столиком бабуська сидит, носки шерстяные вяжет. Подошел я к ней тихонечко:

-Где это я, бабушка? - спрашиваю.

-А ты, милой, в мор... -отвечает старушка, но, подняв на меня глаза, запинается, тихо вскрикивает и медленно сползает на пол. На столе у бабки зеркальце лежит. Беру я его, смотрюсь и чуть сам в обморок не падаю: глядит на меня из него бледный мужик с синими от холода губами, в простыне, морда в крови, к ноге номерок прикручен. Дела... Нашел я на стене какой-то ватник, напялил на себя, вышел на улицу как был, из обуви один номерок и остался. Думаю, не простужусь -до дома не так уж далеко.

Иду по улице. Пустынно, снег серебрится, на небе луна полная сверкает -красота! Вдруг из подворотни навстречу мне милиционер.

-Документы! -говорит. А сам присмотрелся ко мне хорошенько и, по лицу вижу, уже жалеть начал, что ко мне подошел.

-Какие документы, начальник? -отвечаю. -Сам только что из морга сбежал, домой вот тороплюсь, жена, небось, волнуется.

Не знаю уж отчего, но паренек тот при моих словах так припустил бежать, что аж шапку потерял. Подхватил я шапку и бросился за ним, чтоб отдать, значит. А он оглянулся, белее снега стал, да такого деру дал, троллейбус за ним не угонится...

Вернулся я домой в четыре утра. Домашних уже предупредили. Жена в слезах, дети в истерике, теща тихо радуется. Вошел я в квартиру в простыне и с рулем. Жена -в обморок, дети -под кровать, теща в туалете заперлась... А я -на кухню. Потому как есть хотелось до полной невозможности...

Вот так вот и встретили. Рождество. Весело и со вкусом. Чего и вам от всей души желаем