Оформитель пионерских лагерей ударился в бесовщину
<B>Прямо оторопь берет: а в храм ли ты попал? Ваяет чертовщину из дерева и воздвигает у храма “местный Церетели” — художник Виталий Першин. Прихожане в ужасе от такого соседства, не говоря уже об отцах церкви. Они пачками пишут жалобные коллективные письма в инстанции, возглашают анафемы и воссылают молитвы. Но нечистым хоть бы хны — кажется, только дай волю, пустятся в пляс, размахивая хвостами под колокольный звон. Собственно, на то они и бесы…</B><b>
<center><p>То ли девушка, то ли привидение</b></center><p> Сразу и не признать в благообразном старичке с аккуратно подстриженной бородкой, который тихо-мирно подкатил на велосипеде к ограде храма, создателя одиозных персонажей. Ваятель стал неторопливо отвязывать от багажника какой-то длинный объемный предмет, замотанный в покрывало.<br> — Опять чертяку притащил, ирод окаянный, — злобно прошипела проходившая мимо старушка-прихожанка.<br> Ан нет. Через минуту из-под завесы показалась то ли девушка, то ли привидение — вот уж действительно сам черт не разберет.<br> — Познакомьтесь с моим новым творением, — наконец обратила на нас внимание местная знаменитость. — Это ангел, скорбящий по жертвам религиозных войн.<br> — Тут еще крылышки появятся, — Першин любовно гладит по деревянным лопаткам тощую полуобнаженную девицу, непонятно из каких сил удерживающую в одной руке меч с половину ее роста, а в другой — массивный щит. Из жалостного контекста выбивается разве что на удивление аппетитная грудь худышки — странно, каким образом она вообще могла у нее “вырасти” до таких размеров. Человеческий череп в ногах ангела создает заключительный аккорд противоречивого впечатления.<br> Темой религиозных войн ваятель вдохновился, прочитав недавно Ветхий Завет. А взялся за высокое чтение Виталий Иванович не от хорошей жизни. В том-то и дело, что с представителями религии у него настоящие войны — отношения не вяжутся уже который год. Но это, как говорится, присказка, сама сказка еще впереди.<br> Вскоре на пятиметровом пятачке перед домом наш взор натыкается на еще одну обнаженную диву. Та свою наготу даже щитом прикрывать не стала. Держит его разве что для проформы. Правда, на тело амазонки, выполненное в лучших традициях Ренессанса, хотя бы взглянуть приятно. Голодающие Африки здесь и рядом не стояли.<br> — Прошу любить и жаловать —Мисс Малаховка! — восклицает певец женской наготы. — Ее, бедняжку, охмуряют со всех сторон. Видите — змий-искуситель вокруг нее вьется — он олицетворяет всяких супостатов, которые на Малаховку посягают. А она от них отбивается из последних сил, копье вот держит, шлем надела…<br> Ну, не знаем насчет “отбивается”. Нам показалось, что она скорее, ничуть не стыдясь, выставляет напоказ свои прелести. И змий-искуситель ей абсолютно не в тягость. Но скульптору, наверное, видней… Впрочем, власти Малаховки тоже по достоинству не смогли оценить воплощение в дереве духа поселка, узрев в нем лишнее распутство. Ставить на центральной площади голую бабу, пусть и в шлеме, — это, извините, на грани фола.<br> — Они даже обсуждение не стали устраивать, — сетует Першин, — пришлось везти скульптуру в Красково (я там живу). Но и там моей “мисске” покоя не дали. Средь бела дня ее сшиб “КамАЗ”, дракон, лежавший у ног, откололся, и я в срочном порядке вынужден был эвакуировать скульптуру сюда.<br> Вместе с дамой приятной наружности предлагал художник местной власти проект герба Малаховки, который изображен на ее щите. Античная колонна в центре олицетворяет малаховский театр. Волны над колонной символизируют озеро. Приняли, правда, другой вариант, где волны поместили в треугольник. Его острый угол как раз был направлен на колонну. <br> — Их одна компетентная в области всякой дьявольщины мадам предупреждала, что треугольник обозначает разрушение. Не послушали. А через полгода сгорел наш театр. <br> На стендах и плакатах, которые ваятель развесил вдоль забора в целях саморекламы, видим фото его творений. И снова в изобилии роскошные груди, крутые бедра, манящие изгибы…<br> <B>— Вам не кажется, что в ваших работах слишком много обнаженного женского тела?<br> </B>— Ну что вы, это же прекрасно! Я сим натурализмом всегда увлекался и до сих пор питаю слабость. Женская нагота обладает для нас таким же мистическим притяжением и таинственностью, как всякая нечисть и загробная жизнь.<b><center><p> Бес попутал</b></center><p> Лучшим подтверждением слов художника служит окружение Мисс Малаховки. Пажеским караулом вокруг нее выстроилось бесовское отродье. Глядя на эту дьявольскую композицию на фоне церковных куполов, невольно влезешь в шкуру прихожан, которые всякий раз истово крестятся, проходя мимо.<br> — Ах, оставьте! — невозмутим поклонник языческой культуры. — Мои персонажи безобидны, аки агнцы. По мне, так они могут вызвать только искреннюю симпатию. Хотя бы потому, что, будучи родом из мифологии и народного фольклора, под моим резцом они приобрели очень современный и даже патриотичный характер. Вот, например, Пан Малаховский, — указывает Першин на беса со странной дудкой в руках. — Помните, в мифах Древней Греции был такой козлоногий бог — покровитель стад по имени Пан?<br> Конечно, помним. Он любил вино, музыку и, естественно, женщин. Однажды влюбился с первого взгляда в нимфу по имени Сиринкс. Той козлоногий не приглянулся, и сиганула она к своему отцу — речному богу, который спас ее от домоганий Пана, превратив в тростник. Срезал Пан тот тростник и сделал из него флейту. <br> — Только мой Пан вместо флейты выстругал себе саксофон и пошел творить дела по всей Малаховке. А это — красковский озорной гуляка. Я его создал, вдохновившись стихотворением Есенина “Я московский озорной гуляка”, — переключает художник наше внимание на мужичка с гармошкой, которого мы поначалу приняли за весьма бухого гнома. <br> Хотя от истины недалеко ушли. По предыстории, мужичок только что вышел из кабака и веселит народ похабными частушками. Судя по всему, бес со своим саксофоном и гуляка с гармошкой спелись неплохо…<br> Добавляет комизма в этот маленький оркестр огромная бесовская башка, расположившаяся у ног Мисс Малаховки, будто шут у королевского трона.<br> — Ведь был когда-то обыкновенным пнем, — усмехается автор башки, — а стал — Леший Обалдевший. Он прямо с рождения обалдел. Как появился на свет, увидел, что у нас тут творится, так до сих пор гримаса изумления с его морды не сходит.<br> Из всей нечистой братии, которую на предмет невинности так расхваливал ее создатель, не вызывает доверия только изваяние булгаковского кота Бегемота. Причем у самого Першина.<br> — Наверное, бес меня попутал хулигана этого выточить, — чешет в затылке тот. — С этого опасного кота все мои неприятности и начались: как будто сатана преследует все мои работы — их или крадут, или сжигают, или уродуют. Это не простой кот Бегемот, а новорусский. Булгаковский примус с собой носил, а мой приобрел целый арсенал оружия — пистолет, гранату, нож. Если он с Воландом задумает вернуться в следующий раз, одними пожарами дело не обойдется. <br> А может, уже вернулся?..<br> Можете не верить, но вот вам крест — на этих словах, пока мы сидели и мирно беседовали с художником на лавочке, во двор зашел черный как смоль деревенский кот и, не обращая на нас никакого внимания, вальяжно направился к только что привезенной скульптуре ангела. Внимательно ее обнюхав, кот поднял хвост и по-хозяйски пометил “новенькую”. Затем чинно потоптался на крыльце дома, повернулся и так же неспешно вышел за ограду, пока Виталий Иванович упивался своими измышлениями о роли мистики в его судьбе.<br> Рука со сложенными в горстку пальцами невольно потянулась ко лбу…<br> <br> <B>Справка МК:<br> Увлечение бесовской тематикой на самом деле легко можно приписать всей нашей литературе. Большого труда стоит найти автора, который ни разу бы не упомянул хоть какую-нибудь нечисть. Бесы, водяные, кикиморы, русалки, встающие из могилы покойники часто становились непременными персонажами произведений. Достаточно вспомнить лишь некоторые из них: “Бесы” Федора Достоевского, “Вий” Николая Гоголя, “Бесы” и “Сказка о попе и работнике его Балде” Александра Пушкина, “Черт” Марины Цветаевой, “Последний черт” Константина Паустовского, “Черт” Михаила Зощенко и т.д. </B><b><center><p>У черта на куличках</b></center><p> Пеняя на кота Бегемота, которого создал года четыре назад, Першин далек от лукавства. В самом деле, до его появления в коллекции минорных нот в жизни творца было на порядок меньше. В свое время он даже подавал большие надежды, когда, закончив Строгановку, работал в институте технической эстетики. Там-то и развился у него неподдельный интерес к пластическим формам, которые он поначалу воплощал в самых безобидных вещах — оформлял пионерские лагеря на бескрайних просторах бывшего СССР.<br> — Сейчас эту профессию называют ландшафтный дизайнер, ну а тогда я именовался попроще — художник среды обитания. Работал в Казахстане, Узбекистане, на Алтае. Создавал такие волшебные проекты, с которыми сегодняшнее благоустройство не сравнить. Например, в городе Тахиаташ, что в Каракалпакии, по моему проекту на месте пустыни сделан искусственный водоем. Он украшен кораблем в натуральную величину, палуба которого служит игровой площадкой и вышкой для прыжков в воду. Дети, купаясь в таком бассейне, визжат от восторга! Года три назад я был там — все сохранилось в прекраснейшем состоянии.<br> В советское время работа ландшафтного дизайнера еще не пользовалась таким спросом, как сейчас, поэтому успешные труды Першина остались практически не замеченными. Самый громкий его титул — заслуженный работник культуры Каракалпакии. Остальные звания появились у него преимущественно по личной инициативе: член Союза художников России и Международной ассоциации изобразительных искусств ЮНЕСКО, участник международных и всесоюзных выставок, член попечительского совета п. Малаховки по восстановлению летнего театра и благоустройства территории Малаховского парка. <br> Кстати, в Малаховке и соседнем Краскове к творчеству скульптора раньше относились очень даже внимательно. Дозволяли оформлять сгоревший театр, Дом культуры, парк, устраивать выставки. В конце 70-х Першину даже разрешили взять в аренду под мастерскую деревянную лачужку рядом с полуразрушенной церковью. Расчет был на то, что новосел поможет реставрировать храм. Не тут-то было! Бес попутал художника, и тот начал строгать чертей, оскверняя приход. И нашла коса на камень…<b><center><p> В тихом омуте черти водятся</b></center><p> Надо отдать должное, на первых порах художник все же помогал в реконструкции храма Апостолов Петра и Павла. На целый год пустил на постой в свою арендованную хибарку резчиков, делавших новый иконостас. Церковные служащие во главе с отцом Александром к соседу долгое время тоже относились достаточно лояльно. Не возражали против его присутствия и тогда, когда весь храм уже был обнесен высокой оградой, а мастерская оказалась не поодаль, а прямо на его территории. Но когда в церковном дворе стали плодиться бесы, православные не выдержали.<br> — Приезжают к нам высокопоставленные отцы церкви, — негодует женщина из хора, — и чуть в обморок не падают: за оградой дьявольские рожи торчат. Где ж это видано, чтобы в святом месте нечисть множить?!<br> У Першина на этот счет свое мнение:<br> — Территорией храм полностью обеспечен. К архитектурному ансамблю сие сооружение никакого отношения не имеет. А то, что моя мастерская была домом церковного сторожа, еще доказать надо. Бумаги чуть ли не XIX века, которые они мне под нос суют, ничего уже не значат. Я, между прочим, этот участок не самозахватом взял, а мне его предоставили в аренду по закону, как члену Союза художников России. И прежде чем меня выгонять, надо предоставить аналогичное помещение.<br> Уже несколько лет продолжаются взаимные бодания церковной общины и ваятеля. Ни молитвы, ни коллективные письменные и устные обращения не возымели на злого гения никакого действия. “Девочки, ну что же вы, Пушкина али Булгакова совсем не читали?” — напрасно взывает к просвещенности разъяренных бабулек Першин. И однажды у прихожан лопнуло терпение.<br> В ночь с 26 на 27 марта 2003 года в отгороженный дворик мастерской проникли неизвестные. Они сдернули с забора и стен декоративные панно, плакаты, звездные пространственные системы, повалили скульптурные композиции. Все это богатство, подготовленное Першиным для благоустройства малаховского парка, было переброшено через забор и... безжалостно сожжено в печи сторожки церкви.<br> — За два дня до этого, — вспоминает Першин, — в присутствии отца Александра дама, шикарно одетая, мне заявила, что “если я со своими картинками немедленно не вытряхнусь из хаты, она вызовет ОМОН”. Я возразил ей, что вытряхивать меня можно только в присутствии судебного исполнителя. И вскоре недосчитался работ на 90 тысяч рублей.<br> По горячим следам потерпевший даже написал письма прокурору Люберецкого района, г-ну Грызлову, Патриарху всея Руси и самому Путину. И церковная, и светская власть остались безучастны к акту уничтожения художественных произведений. Стоит ли говорить, что похитителей милиция так и не нашла. С той поры в мастерской Першина денно и нощно дежурят специально нанятые им сторожа. Ребята изрядно поддают, зато к бесовскому выводку относятся очень дружелюбно. “Мы к мельканию чертей перед глазами люди привыкшие”, — признаются они.<br> <br> <B> Справка МК:<br> Демоном церковники еще в I веке н.э. стали называть того самого козлоногого рогатого Пана. Вместе с ним безобидные ранее фавны, лесные боги и нимфы в устах догматов стали ведьмами и злыми духами. Все это явилось следствием безжалостной борьбы христианской церкви с язычеством. На первых порах церковь боролась не столько с верой в злых духов, сколько с их культом, потому что язычники поклонялись всем божествам — и добрым, и злым. Духовенство категорически запретило служение сатане. Всякая попытка обратиться к нему стала считаться богоотступничеством. Тем, кто ослушался, грозило сожжение на костре или другая малоприятная смерть. В XIII веке подобное мышление приобрело род массовой истерии — инквизиция торжествовала. Православная церковь тоже всячески поддерживала в народе веру в дьявола, чертей, колдунов. Видные церковные деятели и сейчас нередко выступают с декларациями о реальном их существовании. </B><b><center><p>Не так страшен черт, как его малюют?</b></center><p> Уж не знаю, кого винить — то ли чертей, в отместку за своего создателя решивших поглумиться над святынями, то ли Бога, который все видит и наказать может, только недавно вся эта фантасмагория получила неожиданное развитие. Сам храм пострадал от незваных ночных гостей. Вернее, одного гостя, успевшего прославиться на весь столичный регион. В ночь с 9 на 10 мая в храм Петра и Павла забрался наркоман. И не какой-нибудь, а тот самый, который намедни обокрал и поджег малаховскую синагогу. Сработала сигнализация, но приехавшая милиция никого не обнаружила. А парень нашел в запасах отца Александра кагор для причащения и весь его выпил. Затем залез за алтарь и там… уснул. А проснувшись, устроил церковным служащим настоящий дебош. Здесь и милиция подоспела, отреагировавшая на второй вызов сигнализации. <br> О происшествии все в округе слышали, но распространяться на сей счет опасаются. Комментировать — и подавно. Даже сарафанное радио работает на пониженной громкости — скупые слухи передают друг другу исключительно шепотом. “Когда бесы шалят, лучше держать язык за зубами”, — застращала нас местная всезнайка почтенного возраста. <br> …А Першин тем временем продолжает строгать чертей, драконов, кикимор и прочих жителей Лукоморья. Более того — вынашивает планы устроить под боком у церкви музей изящных искусств. Даже вывеску уже повесил. И объявление, где призывает всех единомышленников присоединяться, то бишь приносить свои творения к нему во двор. Желающих пока не нашлось, но художник не теряет надежды:<br> — Есть художники, которым не нужны залы. Только небо и земля. Мы сможем ставить здесь эксперименты в области пластики. В конце концов, почему светская культура не может мирно соседствовать с культурой религиозной?<br> И хотя в журналистской этике наложено табу на подобные вопросы, мы не удержались и все-таки спросили у бесописца:<br> — Вы верующий человек?<br> — Во что верующий? — неожиданно отреагировал тот. — Я знаю, что есть некий Всевышний, который создал наш мир. Как его называть — Богом, Отцом, неважно. Я верю только в того, кто мной руководит.<br> Мы уезжали, до конца так и не поняв, кто же все-таки руководит рукой сельского художника...
Светлана ЛОГВИНОВА, п. Малаховка.
